Большое место в народном хореографическом наследии занимают танцы, отображающие и воспроизводящие в пластической форме повседневную трудовую жизнь крестьянина. К этой группе относятся танцы «Ля- нок», «Касцы», «Мельнік», или «Млынок», «Бульба», «Шаўцы», «Чобаты», «Кроены», «Таўкачыкі», «Бондар», «Канапелькі», «Цапы», «Малацілач- ка», «Веялка», «Качан», «Церніца», «Лучыначка», «Ланцуг» и др.
Эти танцы, отличающиеся эмоциональностью исполнения, подчас приобретают юмористическую окраску. «Танцы, основанные на трудовых движениях,— писал М. Я. Гринблат,— несут в себе древние черты самобытной танцевальной культуры».
Эти танцы, отличающиеся эмоциональностью исполнения, подчас приобретают юмористическую окраску. «Танцы, основанные на трудовых движениях,— писал М. Я. Гринблат,— несут в себе древние черты самобытной танцевальной культуры».
В танцах отразились такие процессы сельскохозяйственного труда, как посев, пропалывание, жатва, обработка зерна и т. д. Основная смысловая нагрузка в них ложится на движения, имитирующие процессы труда, а четкое построение фигур этих танцев композиционно дополняет и украшает их пространственный рисунок. По характеру движений и жестов мы можем определить, к какому трудовому процессу относится тот или иной танцевальный материал.
Однако белорусский танцевальный фольклор связан не только с земледельческим трудом. Отдельные танцы отображают движения, которые связаны с'тем или иным ремеслом, црчммсдом^, надСющед распространенным у белорусов, русских и украинцев. «Из домашних ремесел,— пишет М. Я. Гринблат,— в которых особенно проявились черты общности у восточных славян, выделяются прежде всего ткачество и процессы, ему предшествующие. Обработка растительного волокна и шерсти, прядение и ткачество, необходимые для изготовления одежды и предметов домашнего обихода, были одним из самых распространенных домашних производств в русской, белорусской и украинской деревне» . Все это нашло отражение в таких танцах, как «Лянок», «Кроены» и малоизвестная теперь «Церніца».
«Лянок» — старинный белорусский народный танец, из цикла танцев, отображающих трудовые процессы выращивания и обработки сельскохозяйственных культур. Упоминание об этом иллюстративном танце мы встречаем у Н. Я. Никифоровского: «Скоки и танцы, плясы «Лянок»... исполнялись на игрищах, характер его исполнения — плавное движение» .
В танце «Лянок» проявилась глубокая связь искусства танца с жизнью и бытом народа. Хореографический рисунок, элементы движения которого воеяроизводят посев, прополку, дергание, расстил, сушку и мятье льна, прядение, составляют содержание танца «Лянок».
Лен в Белоруссии — одна из основных технических культур. Поэтому и танец «Лянок» так популярен и любим народом.
Танец сохранился до наших дней и приобрел определенную композиционную форму. Он состоит из двух частей: первую часть исполняют девушки, темп танца средний, движения мягкие, строгие; во второй части, после показа ими процесса обработки льна, к девушкам присоединяются юноши. Финал —» темпераментный, жизнерадостный танец, исполняемый в более быстром темпе. Труд, приносящий людям радость, нашел яркое ©тр&даение в современном варианте танца «Лянок», прочно вошедшего в репертуар коллективов художественной самодеятельности и профессиональных ансамблей.
Однако белорусский танцевальный фольклор связан не только с земледельческим трудом. Отдельные танцы отображают движения, которые связаны с'тем или иным ремеслом, црчммсдом^, надСющед распространенным у белорусов, русских и украинцев. «Из домашних ремесел,— пишет М. Я. Гринблат,— в которых особенно проявились черты общности у восточных славян, выделяются прежде всего ткачество и процессы, ему предшествующие. Обработка растительного волокна и шерсти, прядение и ткачество, необходимые для изготовления одежды и предметов домашнего обихода, были одним из самых распространенных домашних производств в русской, белорусской и украинской деревне» . Все это нашло отражение в таких танцах, как «Лянок», «Кроены» и малоизвестная теперь «Церніца».
«Лянок» — старинный белорусский народный танец, из цикла танцев, отображающих трудовые процессы выращивания и обработки сельскохозяйственных культур. Упоминание об этом иллюстративном танце мы встречаем у Н. Я. Никифоровского: «Скоки и танцы, плясы «Лянок»... исполнялись на игрищах, характер его исполнения — плавное движение» .
В танце «Лянок» проявилась глубокая связь искусства танца с жизнью и бытом народа. Хореографический рисунок, элементы движения которого воеяроизводят посев, прополку, дергание, расстил, сушку и мятье льна, прядение, составляют содержание танца «Лянок».
Лен в Белоруссии — одна из основных технических культур. Поэтому и танец «Лянок» так популярен и любим народом.
Танец сохранился до наших дней и приобрел определенную композиционную форму. Он состоит из двух частей: первую часть исполняют девушки, темп танца средний, движения мягкие, строгие; во второй части, после показа ими процесса обработки льна, к девушкам присоединяются юноши. Финал —» темпераментный, жизнерадостный танец, исполняемый в более быстром темпе. Труд, приносящий людям радость, нашел яркое ©тр&даение в современном варианте танца «Лянок», прочно вошедшего в репертуар коллективов художественной самодеятельности и профессиональных ансамблей.
Льну народ посвятил немало своих песен, припевок. Нередко танец «Дянок» исполняется в сопровождении хора. В 1937 г. М. Я. Гринблат записал от колхозного хора с. Юровичи Калинковичского района Гомельской области современную песню «Лён» («Эх, ты, лён наш, лён кудра- вы») 44. Колхозный хор с. Азерщина Гомельской области под руководством Т. К. Лопатиной показал с этой песней интересную танцевальную композицию, отображающую процесс обработки льна в современной колхозной деревне.
В 1939 г. танец «Лянок» вышел на большую сцену. В балете М. Крош- нера «Соловей» (постановка А. Ермолаева), во 2-м акте, «Лянок» танцуют крепостные крестьянские девушки. Исполнительницы сумели ярко раскрыть тему труда.
Танец-хоровод «Ленок» известен и русской народной хореографии. Он „ записан, в частности, в Калининской области 45.
«Бульба». Интересна «биография» этого танца. Текст песни и мелодию «Бульбы» записал К. Пуровский в 1918 г. в м. Смиловичи (ныне гор. поселок Червенского района Минской области). Песня «Бульба» стала вскоре популярной благодаря хору В. Теравского, который исполнял ее вместе с другими белорусскими народными песнями на многочисленных концертах.
На раннем этапе развития белорусского народного танцевального творчества танца под названием «Бульба» не существовало. К. Алексютовича заинтересовали текст и мелодия песни «Бульба». Они были настолько оригинальны, эмоциональны, что сами «просились» в танец, и балетмейстер взялся за постановку «Бульбы». Создание танца относится к 1926— 1927 гг. Он был подготовлен и впервые исполнен молодежным ансамблей танца при Клубе комсомола в Минске. Танец, созданный на фольклорном материале, вобрал в себя народную мелодию, текст и народные танцевальные движения, и это помогло ему стать популярным, завоевать любовь народа.
В 1937 г. танец «Бульба» был поставлен К. Алексютовичем в Ансамбле белорусской народной песни и пляски и прочно вошел в его репертуар.
В 1939 г. танец «Лянок» вышел на большую сцену. В балете М. Крош- нера «Соловей» (постановка А. Ермолаева), во 2-м акте, «Лянок» танцуют крепостные крестьянские девушки. Исполнительницы сумели ярко раскрыть тему труда.
Танец-хоровод «Ленок» известен и русской народной хореографии. Он „ записан, в частности, в Калининской области 45.
«Бульба». Интересна «биография» этого танца. Текст песни и мелодию «Бульбы» записал К. Пуровский в 1918 г. в м. Смиловичи (ныне гор. поселок Червенского района Минской области). Песня «Бульба» стала вскоре популярной благодаря хору В. Теравского, который исполнял ее вместе с другими белорусскими народными песнями на многочисленных концертах.
На раннем этапе развития белорусского народного танцевального творчества танца под названием «Бульба» не существовало. К. Алексютовича заинтересовали текст и мелодия песни «Бульба». Они были настолько оригинальны, эмоциональны, что сами «просились» в танец, и балетмейстер взялся за постановку «Бульбы». Создание танца относится к 1926— 1927 гг. Он был подготовлен и впервые исполнен молодежным ансамблей танца при Клубе комсомола в Минске. Танец, созданный на фольклорном материале, вобрал в себя народную мелодию, текст и народные танцевальные движения, и это помогло ему стать популярным, завоевать любовь народа.
В 1937 г. танец «Бульба» был поставлен К. Алексютовичем в Ансамбле белорусской народной песни и пляски и прочно вошел в его репертуар.
В »011 Жв году «Бульба» с огромным успехом была показана в Москве ва сцене Колонного зала Дома Союзов. «Бульба» завоевывает широкую популярность у многочисленных профессиональных ансамблей и самодеятельных коллективов. Искренний, веселый, ярко эмоциональный характер исполнения, интересные танцевальные рисунки поставили этот танец в один ряд с лучшими белорусскими народными танцами.
В танце «Бульба», поставленном К. Алексютовичем, были заняты только девушки и использован минимум танцевальных движений: полька, галоп, притоп,— однако рисунок его был чрезвычайно богат.
Балетмейстеры, разрабатывая сценические варианты танца, продолжают его видоизменять, обогащают интересными находками, вводят в танец юношей. Особенно выделяется «Бульба» в постановке И. Моисеева.
В балете Е. Глебова «Мечта», поставленном А. Андреевым в 1961 г., танец «Бульба» впервые появляется на профессиональной сцене. «Постановщик,— отмечает Б. С. Смольский,— стремится обогатить народный танец движениями классического танца, разнообразить его выразительные качества, найти современное решение» 47. Где бы ни танцевали «Бульбу», этот танец всегда остается веселым, зажигательным. Белорусский народный танец «Бульба» известен далеко за пределами Белоруссии.
«Млынок» (мельница). В этом танце в хореографической форме изображается работа ветряной мельницы с ее крыльями, жерновами, действием шестеренок, кругов. Танец отличается композиционным разнообразием: интересными быстрыми перестроениями, замысловатыми фигурами, сложными, но четкими переходами. Элементы движения не представляют технической трудности. Танец своеобразен, красив, отражает национальный колорит.
Трудно установить, когда и где появился этот танец. Известно только, что он существовал еще в XIX в.
В начале XX в. белорусам был известен также танец «Мельнік», который исполнял соло И. Буйницкий на концертах своей труппы.
В некоторых из предлагаемых нами фрагментов этого танца выступает мельник, другие даны без его участия. Это дает возможность постановщикам выбрать наиболее интересующие их варианты.
«Малацілачка» — танец новый, сценический. В 1960 г. его привез в Минск на Республиканский смотр художественной самодеятельности колхозов и совхозов танцевальный коллектив колхоза «Чырвоная Беларусь» Оршанского района Витебской области 48.
Танец основан на различных ритмических элементах движения: притопываниях, выстукиваниях, подбивках, соответствующих четкому ритму машинной молотьбы.
В танце «Бульба», поставленном К. Алексютовичем, были заняты только девушки и использован минимум танцевальных движений: полька, галоп, притоп,— однако рисунок его был чрезвычайно богат.
Балетмейстеры, разрабатывая сценические варианты танца, продолжают его видоизменять, обогащают интересными находками, вводят в танец юношей. Особенно выделяется «Бульба» в постановке И. Моисеева.
В балете Е. Глебова «Мечта», поставленном А. Андреевым в 1961 г., танец «Бульба» впервые появляется на профессиональной сцене. «Постановщик,— отмечает Б. С. Смольский,— стремится обогатить народный танец движениями классического танца, разнообразить его выразительные качества, найти современное решение» 47. Где бы ни танцевали «Бульбу», этот танец всегда остается веселым, зажигательным. Белорусский народный танец «Бульба» известен далеко за пределами Белоруссии.
«Млынок» (мельница). В этом танце в хореографической форме изображается работа ветряной мельницы с ее крыльями, жерновами, действием шестеренок, кругов. Танец отличается композиционным разнообразием: интересными быстрыми перестроениями, замысловатыми фигурами, сложными, но четкими переходами. Элементы движения не представляют технической трудности. Танец своеобразен, красив, отражает национальный колорит.
Трудно установить, когда и где появился этот танец. Известно только, что он существовал еще в XIX в.
В начале XX в. белорусам был известен также танец «Мельнік», который исполнял соло И. Буйницкий на концертах своей труппы.
В некоторых из предлагаемых нами фрагментов этого танца выступает мельник, другие даны без его участия. Это дает возможность постановщикам выбрать наиболее интересующие их варианты.
«Малацілачка» — танец новый, сценический. В 1960 г. его привез в Минск на Республиканский смотр художественной самодеятельности колхозов и совхозов танцевальный коллектив колхоза «Чырвоная Беларусь» Оршанского района Витебской области 48.
Танец основан на различных ритмических элементах движения: притопываниях, выстукиваниях, подбивках, соответствующих четкому ритму машинной молотьбы.
Танец «Малацілачка» вошел в репертуар самодеятельного хореографического искусства. Так, И. А. Сериков записал этот танец в Могилев- ской области и опубликовал его в своей обработке .
«Таўкачыкі» — старинный белорусский народный танец. Название его связано с толчением в ступе зерна на крупу. Это отражено и в тексте песни, записанной Е. Романовым в Дисненском уезде Виленской губернии.
Танец носит игровой характер. Для его исполнения на пол кладут крест-накрест две лучинки (длиною по 125 см). Каждый исполнитель танцует на своем «кресте» (между лучинками). Танец технически довольно сложный, исполняется на невысоких полупальцах. Танцующие прыгают через лучинки, делая сложные переходы, перебежки, вращения, встречаются по два человека на кресте, отходят от креста для выполнения общего танца и возвращаются в исходное положение.
По описанию П. Шейна, «Таўкачыкі» танцевали так: «Кладут крест- накрест два толкача, две палки, или колышка, даже лучинки, смотря по обстоятельствам, что окажется ближе под рукой, и под пение: «Гэй, гэй, таўкачыкі!» и т. д. стараются выделывать ногами разные «па» в углах креста, не задевая и не Трогая с места палок. Для этого танца поют и: «Магер, магер, магера!» И самый этот танец во многих местах называется «магерой». Его охотно танцуют и дети» .
«Таўкачыкі» — старинный белорусский народный танец. Название его связано с толчением в ступе зерна на крупу. Это отражено и в тексте песни, записанной Е. Романовым в Дисненском уезде Виленской губернии.
Танец носит игровой характер. Для его исполнения на пол кладут крест-накрест две лучинки (длиною по 125 см). Каждый исполнитель танцует на своем «кресте» (между лучинками). Танец технически довольно сложный, исполняется на невысоких полупальцах. Танцующие прыгают через лучинки, делая сложные переходы, перебежки, вращения, встречаются по два человека на кресте, отходят от креста для выполнения общего танца и возвращаются в исходное положение.
По описанию П. Шейна, «Таўкачыкі» танцевали так: «Кладут крест- накрест два толкача, две палки, или колышка, даже лучинки, смотря по обстоятельствам, что окажется ближе под рукой, и под пение: «Гэй, гэй, таўкачыкі!» и т. д. стараются выделывать ногами разные «па» в углах креста, не задевая и не Трогая с места палок. Для этого танца поют и: «Магер, магер, магера!» И самый этот танец во многих местах называется «магерой». Его охотно танцуют и дети» .
Е. Р. Романов точнее описывает композицию танца: «На полу раскладываются две лучины крест-накрест. Танцовщица делает «па» в правом
нижнем углу, затем переходит в левый верхний; отсюда она отступает в левый нижний и затем в правый верхний. Отсюда снова назад — в правый нижний и т. д. Танцуют на носках и не задевая лучинок. Танец трудный, но очень грациозный» 53.
В своей постановке танца «Таўкачыкі» К. Алексютович толковал его, как своеобразное соревнование девушек в более ловком и технически совершенном исполнении движений. Победительницей выходила та девушка, которая смогла протанцевать над крестом (между лучинками), не задев его.
М. Гринблат полагает, что танец «Таўкачыкі» «воспроизводит ритмические движения ногами при примитивном способе молотьбы, толчении, топтании» снопов. «В Узденском районе Минской области, в Дриссенском районе Витебской области,— отмечает он,— зафиксированы варианты этого танца с двумя шестами («таўкачамі»), которыми танцующий отбивает такт попеременными ударами о пол, подражая толчению в ступе» 54.
Танец «Таўкачыкі» вошел в одноактную сценическую шутку Янки Купалы «Прымакі» (1913). Один из ее героев, Матейка, «свою радость, свое переполненное счастье от любви к Катеринке, свою молодую шаловливость выражает в припевках... Исполняя народный танец «Таўкачыкі», он подпевает;
В 1922 г. К. Алексютович поставил танец «Таўкачыкі» в пьесе Е. А. Мировича «Машека». Это был второй выход танца на большую сцену.
У некоторых народов СССР бытуют танцы, сходные с белорусскими «Таўкачыкамі». У эстонцев — это «Пульга-танец». Там также «исполнители кладут палки на пол крест-накрест и перепрыгивают через них — из клетки в клетку» 56. У карел танец называется «Ристу-пяре» (лучинки накрест): «Соревнование в ловкости составляет содержание танца-игры... Девушки кладут на пол две длинные лучинки, одну накрест другой, затем разными видами подскоков перепрыгивают через них» 57.
«Кроены» — новый сценический танец. Слово «кроены» обозначает несколько 'понятий. Это — и деревянный стаи для домашнего ткачества с навитой основой, и пряжа, предназначенная для основы, и сам процесс тканья 58.
нижнем углу, затем переходит в левый верхний; отсюда она отступает в левый нижний и затем в правый верхний. Отсюда снова назад — в правый нижний и т. д. Танцуют на носках и не задевая лучинок. Танец трудный, но очень грациозный» 53.
В своей постановке танца «Таўкачыкі» К. Алексютович толковал его, как своеобразное соревнование девушек в более ловком и технически совершенном исполнении движений. Победительницей выходила та девушка, которая смогла протанцевать над крестом (между лучинками), не задев его.
М. Гринблат полагает, что танец «Таўкачыкі» «воспроизводит ритмические движения ногами при примитивном способе молотьбы, толчении, топтании» снопов. «В Узденском районе Минской области, в Дриссенском районе Витебской области,— отмечает он,— зафиксированы варианты этого танца с двумя шестами («таўкачамі»), которыми танцующий отбивает такт попеременными ударами о пол, подражая толчению в ступе» 54.
Танец «Таўкачыкі» вошел в одноактную сценическую шутку Янки Купалы «Прымакі» (1913). Один из ее героев, Матейка, «свою радость, свое переполненное счастье от любви к Катеринке, свою молодую шаловливость выражает в припевках... Исполняя народный танец «Таўкачыкі», он подпевает;
В 1922 г. К. Алексютович поставил танец «Таўкачыкі» в пьесе Е. А. Мировича «Машека». Это был второй выход танца на большую сцену.
У некоторых народов СССР бытуют танцы, сходные с белорусскими «Таўкачыкамі». У эстонцев — это «Пульга-танец». Там также «исполнители кладут палки на пол крест-накрест и перепрыгивают через них — из клетки в клетку» 56. У карел танец называется «Ристу-пяре» (лучинки накрест): «Соревнование в ловкости составляет содержание танца-игры... Девушки кладут на пол две длинные лучинки, одну накрест другой, затем разными видами подскоков перепрыгивают через них» 57.
«Кроены» — новый сценический танец. Слово «кроены» обозначает несколько 'понятий. Это — и деревянный стаи для домашнего ткачества с навитой основой, и пряжа, предназначенная для основы, и сам процесс тканья 58.
В танце в определенной последовательности воспроизведены движения, связанные с подготовкой кросен и самим процессом тканья. В такой последовательности труд крестьянки-ткачихи подробно описан А. Е. Богдановичем: «...снование на колышки основы, постановка «кросен», ...Я»- вертывание основы на навой, продевание нитки за ниткой в бердо и ни®- чатые разделители ниток. А затем уже поножи, опускающие книзу ТО одну часть основы, то другую, принимаются за тканье, швыряя челнок Я раструб между ниток то в одну сторону, то в другую, ловко подхватывая другой рукой и после нажима поножа плотно прибивая поперечную нитку тростниковым бердом к поперечным рядам. Все это довольно сложно Я требует ловких соразмеренных и согласованных движений, попеременно рук и ног. Все дело в этой согласованности и быстроте ритма разных движений... Тогда ткань быстро нарастает и по мере нарастания навивается на навой в трубку» .
Белорусская крестьянка должна была уметь искусно ткать, так как вся семья одевалась в домотканую одежду. На весь мир прославились слуцкие шелковые пояса, поражают своим искусством, тонким художест-, венным вкусом крестьянские льняные полотенца, настольники, салфетки, декоративные «посцілкі».
Танец «Кроены» — яркий, самобытный, благодаря широкому использованию фольклорного материала. В этом танце воспевается труд и мастерство ткачих, в хореографической форме показан процесс работы на ткацком станке («кроснах»). Танец не сложен, его движения — обычный шаг, бег, галоп, подскоки и «полбка» — основа большинства белорусских танцев.
Пространственный рисунок танца замысловат, заполнен разнообразными перестроениями, обогащающими его.
Исполняется танец в умеренном темпе, легко, весело, игриво.
Следует отметить, что работа на ткацком станке («кроснах») нашла свое отображение и в других танцах, хороводах, песнях, например, в сценической обработке танца «Лянок», поставленного И. Литвиненко в Государственном ансамбле танца Белорусской ССР. Об этой постановке Ю. Чурко писала: «Вот как остроумно решен в танце, например, процесс выпуска ткани: выстроившись по двое в колонну и взявшись за руки, мужчины изображают ткацкий станок. Синкопированный музыкальный ритм, четкие движения ног и резкие взмахи рук — все это рисует картину работающей машины. Словно вьющиеся нити проскальзывают между рядами мужчин девушки. При выходе из «ткацкой машины» в руках у них появляются большие и яркие платки — труд закончен, материя соткана. Работа условного «ткацкого станка» и «выход готовой продукции» —• кульминация и своеобразная развязка» .
Белорусская крестьянка должна была уметь искусно ткать, так как вся семья одевалась в домотканую одежду. На весь мир прославились слуцкие шелковые пояса, поражают своим искусством, тонким художест-, венным вкусом крестьянские льняные полотенца, настольники, салфетки, декоративные «посцілкі».
Танец «Кроены» — яркий, самобытный, благодаря широкому использованию фольклорного материала. В этом танце воспевается труд и мастерство ткачих, в хореографической форме показан процесс работы на ткацком станке («кроснах»). Танец не сложен, его движения — обычный шаг, бег, галоп, подскоки и «полбка» — основа большинства белорусских танцев.
Пространственный рисунок танца замысловат, заполнен разнообразными перестроениями, обогащающими его.
Исполняется танец в умеренном темпе, легко, весело, игриво.
Следует отметить, что работа на ткацком станке («кроснах») нашла свое отображение и в других танцах, хороводах, песнях, например, в сценической обработке танца «Лянок», поставленного И. Литвиненко в Государственном ансамбле танца Белорусской ССР. Об этой постановке Ю. Чурко писала: «Вот как остроумно решен в танце, например, процесс выпуска ткани: выстроившись по двое в колонну и взявшись за руки, мужчины изображают ткацкий станок. Синкопированный музыкальный ритм, четкие движения ног и резкие взмахи рук — все это рисует картину работающей машины. Словно вьющиеся нити проскальзывают между рядами мужчин девушки. При выходе из «ткацкой машины» в руках у них появляются большие и яркие платки — труд закончен, материя соткана. Работа условного «ткацкого станка» и «выход готовой продукции» —• кульминация и своеобразная развязка» .
«Ручнікі» — сценический танец, созданный на традиционной бытовой основе.
В народном быту «ручніком» — полотенцем, украшенным национальным орнаментом, убирали стены крестьянской хаты, его вешали на «по- куць» — красный угол. «Ручнік» фигурировал во многих обрядах, особенно свадебном. На «ручніку» подносили хлеб-соль, встречая дорогих гостей. Все это нашло отражение в народном творчестве — в песнях, пословицах, танцах.
На мелодию песни «Ручнікі» Н. Петренко нами создан сценический вариант одноименного танца. В нем девушки изображают вышиванье концов «ручніка»: вдевают нитку в иголку, завязывают узел на конце нитки, обрывают нитку руками, делают стежки иголкой, прячут иглу, вкалывая в платье, и берут ее снова. Закончив работу и любуясь вышитым «ручніком», показывают его своим подружкам. После этого танец переходит в плавный лирический девичий хоровод.
Рисунок танца включает в себя перестроения, схожие с вышитым орнаментом на «ручніку».
«Касары».
В народном быту «ручніком» — полотенцем, украшенным национальным орнаментом, убирали стены крестьянской хаты, его вешали на «по- куць» — красный угол. «Ручнік» фигурировал во многих обрядах, особенно свадебном. На «ручніку» подносили хлеб-соль, встречая дорогих гостей. Все это нашло отражение в народном творчестве — в песнях, пословицах, танцах.
На мелодию песни «Ручнікі» Н. Петренко нами создан сценический вариант одноименного танца. В нем девушки изображают вышиванье концов «ручніка»: вдевают нитку в иголку, завязывают узел на конце нитки, обрывают нитку руками, делают стежки иголкой, прячут иглу, вкалывая в платье, и берут ее снова. Закончив работу и любуясь вышитым «ручніком», показывают его своим подружкам. После этого танец переходит в плавный лирический девичий хоровод.
Рисунок танца включает в себя перестроения, схожие с вышитым орнаментом на «ручніку».
«Касары».
Тема труда — основная в танце «Касары». Вот косцы выходят на сенокос, становятся в ряд и начинают косить траву. Они шагают ровно, нога в ногу, ритмично размахивая косой. Дружная работа спорится. Девушки помогают сушить сено: растрясают его, переворачивают, сгребают граблями. После работы наступает время отдыха. Косцы с девушками исполняют веселый танец. Этот народный танец самобытен, отличается свежестью исполнения, богатством танцевальных рисунков и движений, .передающих и упоение трудом, и приволье луговых просторов. ' Танец «Касар» упоминает Е. Р. Романов наряду с другими танцами, бывшими «в наибольшем употреблении недавно» в Гомельском уезде Могилевской губернии .
У косарей существовал интересный обычай, о котором сообщает Ю. Крачковский: «В некоторых местах Гродненской губернии есть следующее обыкновение. Когда на луг является хозяин, который нанял косарей, его связывают веревкой, свитой из сена. Из этого почетного плена он должен выкупиться несколькими копейками» . Эта сценка так и просится в хореографическую разработку.
У косарей существовал интересный обычай, о котором сообщает Ю. Крачковский: «В некоторых местах Гродненской губернии есть следующее обыкновение. Когда на луг является хозяин, который нанял косарей, его связывают веревкой, свитой из сена. Из этого почетного плена он должен выкупиться несколькими копейками» . Эта сценка так и просится в хореографическую разработку.
Элементы движения танца «Касары» мы встречаем в хореографической сценке «Касіў Ясь канюшыну», созданной на основе одноименной народной песни. Ее показал на Минском городском фестивале самодеятельного искусства, посвященном 50-летию образования СССР, танцевальный коллектив «Радуга» Дворца культуры Белсовпрофа (руководитель В. Яминский). Постановщик придал теме косьбы новое, современное звучание. Это один из ярких примеров использования народных танцевальных традиций и их удачного преломления в современной хореографии. «Танцевальная картинка «Касіў Ясь канюшыну»,— писал рецензент,— оставила хорошее впечатление... Хочется еще раз поблагодарить танцоров за их «Яся» — оригинальное начало и финал танца, удачное сочетание элементов современности с народными традициями» 65.
«Церніца». Этот танец уже не встречается ни в быту, ни в сценических постановках, он остался лишь в памяти стариков.
Терница — одно из основных орудий обработки льна 66, и, надо полагать, что одноименный танец воссоздавал этот трудовой процесс.
Г. Цитовичу в 1948 г. удалось записать в д. Засимы Кобринского района Брестской области только мелодию и припевы к танцу «Церніца».
«Церніца». Этот танец уже не встречается ни в быту, ни в сценических постановках, он остался лишь в памяти стариков.
Терница — одно из основных орудий обработки льна 66, и, надо полагать, что одноименный танец воссоздавал этот трудовой процесс.
Г. Цитовичу в 1948 г. удалось записать в д. Засимы Кобринского района Брестской области только мелодию и припевы к танцу «Церніца».
чительно цепом... Молотилки туго распространяются, так как они мнут солому и тем делают ее негодной к употреблению на крыши построек» 68.
Танец «Цапы» изображает ритмически точные движения молотильщиков и удары цепами, производимые с определенными интервалами. Пока одни заносят цеп, другие его опускают. Так вырисовывается ритмический рисунок, на котором построен танец. Как он должен исполняться, можно уяснить из наблюдения В. Н. Добровольского: «Нет ничего любопытнее для свежего наблюдателя, как посмотреть на пляску белорусских баб. Пляшут они, сопровождая пляску взмахиванием платочка, под игру какого-нибудь скомороха (т. е. музыканта.— Л. А.). Пляшут бабы, топаясь на одном месте, но интересно наблюдать сосредоточенное выражение на их лицах, с оттенком озабоченности — точно бабы производят молотьбу (курс. наш.— Л. А.) или какое-нибудь важное хозяйственное дело» 69. После окончания молотьбы характер танца меняется, появляется настроение радости.
«Ланцуг». В настоящее время этот танец не исполняется. Из скупых данных, приводимых Е. Р. Романовым, известно только, что вокальное сопровождение танца «Ланцуг» «состоит из трех куплетов, несколько вольного содержания».
К припевкам Романов дает нотную запись и указывает, что исполнять мелодию следует весело
Танец «Цапы» изображает ритмически точные движения молотильщиков и удары цепами, производимые с определенными интервалами. Пока одни заносят цеп, другие его опускают. Так вырисовывается ритмический рисунок, на котором построен танец. Как он должен исполняться, можно уяснить из наблюдения В. Н. Добровольского: «Нет ничего любопытнее для свежего наблюдателя, как посмотреть на пляску белорусских баб. Пляшут они, сопровождая пляску взмахиванием платочка, под игру какого-нибудь скомороха (т. е. музыканта.— Л. А.). Пляшут бабы, топаясь на одном месте, но интересно наблюдать сосредоточенное выражение на их лицах, с оттенком озабоченности — точно бабы производят молотьбу (курс. наш.— Л. А.) или какое-нибудь важное хозяйственное дело» 69. После окончания молотьбы характер танца меняется, появляется настроение радости.
«Ланцуг». В настоящее время этот танец не исполняется. Из скупых данных, приводимых Е. Р. Романовым, известно только, что вокальное сопровождение танца «Ланцуг» «состоит из трех куплетов, несколько вольного содержания».
К припевкам Романов дает нотную запись и указывает, что исполнять мелодию следует весело
Комментариев нет:
Отправить комментарий